Чаще всего самый старый храм в городе найти просто: нужно всего лишь попасть в его крепость – Кремль, Детинец или место, где они были. Но это работает не всегда. Например, в Смоленске или Пскове не так. В одном из древнейших городов нашей страны, там, куда сел «один из братьев Рюрика» (мы помним, как Рюрик «с Синеусом и Трувором» разместились по городам – Трувор в Изборске, а Синеус – в Белоозере) самый старый храм тоже не стоит искать в прекрасно сохранившемся земляном Кремле: Успенский собор расположен по соседству с Кремлем, на кладбище. Впрочем, и сам город ныне стоит не там, где раньше. Портал «Российские древности» в своем летнем путешествии на Север посетил Белозерск и его памятники.
С места на место древнейший город Русского Севера переносили два раза. Первоначально Белоозеро, то, где «сел» Синеус, располагался практически на противоположном берегу Белого озера. Сейчас это село Троицкое Вашкинского района. В 700 метрах от него расположен могильник, в котором были найден инвентарь славянского и финно-угорского типа. Судя по всему, Белоозеро Синеуса пришлось переносить из-за наступления воды. По письменным сведениям, этот перенос осуществился повелением князя Владимира. С конца X века Белоозеро расположено уже в устье Шексны, в районе посада Крохино. Там, где сейчас в воде стоит разрушенный храм Рождества Христова XVIII века (в своем летнем мы туда, увы, не доехали, но все еще впереди).
Этот город просуществовал до 1352 года, до «моровой язвы» (второй пандемии чумы в Европе), от которой вымерло более половины населения города. Десятилетием позже (1362-1363) город начали переносить туда, где находится и поныне – на двадцать километров к западу.
Но вернемся к собору. Первый Успенский храм в новом Белоозере был выстроен уже в 1398 году. Затем он обветшал и оказался слишком мал для соборного храма разросшегося города, поэтому его перестроили, а новая деревянная церковь сгорела в пожаре где-то между 1462 и 1497 годами.
Новый храм начали строить в 1553 году (ну, по крайней мере, в этом году заключен подряд на строительство) по указу Ивана Грозного на месте Успенского женского монастыря. Помните, мы писали про собор Рождества Христова в Каргополе и называли его одним из наименее изученных памятников XVI века?
Думаем, белозерский собор может поспорить с ним. Хотя он вошел в историю тем, что это – самый ранний известный нам храм, от которого сохранился договор подряда. И этот договор весьма примечательный. Вот что пишет о нем автор едва ли не единственной научной статьи о белозерском храме Сергей Сергеевич Подьяпольский:
«Заказчиками в ней выступают прихожане во главе с церковным причтом, исполнение работ берут на себя мастера Горяин Григорьев Царев и Третьяк Борисов Ростовка. Царский мастер Горяин Григорьев также, вероятно, был ростовцем, так как ростовцем назван его сын Пахомий Горяйнов, закладывавший Успенскую церковь с трапезной в Спасо-Каменном монастыре. Указан образец, которым должны руководствоваться мастера при возведении нового храма, — Успенский собор Кириллова монастыря, а также оговорено особое задание: «..и в стене нам доспети колоколам большим и меньшим, и часовню нам поставить на церкве. Фундамент церкви — «подошва церковная» — к этому времени уже был заложен «без мастерского указа». Строительство должно было вестись «сколько у них на какой год извести и кирпича запасут». «У дела» обязался быть сам старший мастер — Горяин Григорьев «опришно государевой присылки», т. е. в том случае, если он не будет затребован по царскому указу для каких-либо иных работ. Таким образом, нам известны начальная дата строительства и имена мастеров, которым это строительство было поручено».
Интересно, что в договоре был указан и гарантийный срок, правда расплывчато: «и что ся у церкви той года в два или три попортится, и мне Горяину со своими товарищи поделывати за тем же наймом, и нам с мастерами и застенщиками есть хлеб свой». То есть если в течение двух или трех лет после постройки что-то обвалится, то ростовская артель приезжает снова в Белозерск и айда за свой счет (и свой харч) все восстанавливать. Разумный пункт в договоре.
Впрочем, на самом деле, не факт, что мастерам удалось выполнить договор найма. Очень уж сильно отличается получившийся храм как от указанного образца – собора Кириллова монастыря (о нем мы тоже расскажем, ибо в путешествии и в Кирило-Белозерский монастырь заехали), так и от ростовского зодчества указанного времени. Зато Подьяпольский находит прямые аналогии в более близкой архитектурной школе, чем Ростов: новгородская архитектура первой половины XVI века. Своды очень похожи на коробовые своды храма Бориса и Глеба в Плотниках, есть нечто общее и у портала белозерского храма с храмом Никиты Мученика на Московской улице. Есть аналогии и с храмами Варлаама в Хутынском монастыре, Троицы Духова монастыря, собора Сыркова монастыря…
Идея Подьяпольского проста: «Как же согласовать этот вывод с упоминанием в порядной записи имен ростовских мастеров Горяина Григорьева и Третьяка Борисова? Нам представляется, что сам текст порядной, упоминая о «государевой присылке» и о весьма неопределенных сроках строительства («сколько у них на какой год извести и кирпича запасут»), оставляет место для известных сомнений, действительно ли строительство осуществлялось под руководством Горяина Григорьева. Надо учесть, что этот зодчий к моменту составления порядной был уже немолодым: его сын Пахомий Горяйнов за 10 лет до этого при закладке Успенской церкви Спасо-Каменного монастыря выступал как вполне самостоятельный мастер. Поэтому можно предположить, что какие-то внешние причины (другой царский заказ, болезнь или смерть) помешали Горяину Григорьеву осуществить намеченное строительство каменного храма в Белозерске по образцу собора Кириллова монастыря».
Что же из себя представляет собор?
В Выписке из Белозерских писцовых книг, письма и меры стольника Никиты Ксенофонтовича Тараканова и подьячего Игнатья Пигина 1670-х годов читаем: «На посаде церковь каменная о пяти главах во имя Успение Пречистыя Богородицы, а в ней два пределы: предел Алексея Митрополита, другой предел Входа во Иеросалим Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа; на церкве главы крыты чешуею деревяною; церковь крыта тесом. В церкве [следует описание находящегося внутри имущества и проч.]… А церкви каменная и деревянная с пределы, и в церквах образы и всякая церковная утварь и колокола строение мирское приходских людей.
У церквей старого кладбища с восточную 11 сажен, с южную сторону 18 сажен без трети, с западную сторону 16 сажен с полусаженью, с северную сторону 20 сажен; да вновь прибавлено с восточную сторону 9 сажен, с южную сторону 2 сажени с третью, а с западную сторону прибавить нельзя, для того, что проезжая улица…».
Интересно, что один из приделов храма расположен в юго-западном углу храма, и попасть в него можно по внутристенной лестнице через внутреннюю дверь в южной стене храма. Наличие в храме этого придела давало основу для легенд о содержании в нём именитых узников, в том числе Ксении Годуновой.
Еще одна легенда связана с тем, что в северо-западном углу собора были размещены часы и часовой механизм. Вот что пишется об этих часах на страничке собора «Системы информирования об объектах культурного наследия Вологодской области» (QR-35): «Внутренняя лестница в северо-западной стене (куда можно попасть через дверь, расположенную слева от входа в храм) ведет в часовую палатку (помещение для обслуживания механизма не сохранившихся до наших дней часов), расположенную почти под самыми сводами собора. В полу палатки есть небольшое отверстие для опускания гирь часов, переходящее в идущий почти до самой земли каменный колодец. По преданию, бой часов сопровождался появлением на площадке звонницы монашеских фигур в тёмных одеяниях: три часа – три фигуры, шесть часов – шесть фигур и т.д. Часовая палатка перекрыта полулотковым сводом, над которым сохранилось основание звонницы с четырьмя массивными столбами. Часовую палатку порой называют «кельей столпника», полагая, что здесь жил отшельник-столпник. С ней же, очевидно, были связаны распространявшиеся когда-то слухи о «каменном мешке» в Успенской церкви и проводившихся здесь пытках.
Сейчас собор выглядит в основном так же, как и в XVI веке. Не сохранились часы, шлемовидные главы, крытые лемехом, заменили на луковицы.
В XVIII веке пощипцовое покрытие сменило четырехскатное (хотя под кровлей остались кокошники в основании барабанов) и пристроили притвор.
Деревянные кресты заменили на кованые. Появился новый иконостас, включивший в себя старые иконы. Рядом с Успенским храмом в том же веке появилась Богоявленская церковь, о которой мы в свое время расскажем отдельно.
Ныне собор действует, внутри можно увидеть удивительное деревянное резное убранство и тот самый иконостас.
Жаль, в 2004 году из собора украли уникальные царские врата ХVII века. Деревянные створки врат были шириной 50–60 см, высотой 2 метра; на них – изображения евангелистов и Благовещения (темперная живопись). На обеих створках были композиции, состоящие из трех клейм: на правой – «Пресвятая Богородица», «Евангелист Матфей», «Евангелист Марк»; на левой – «Архангел Гавриил», «Евангелист Иоанн Богослов», «Евангелист Лука». В 2012 году фасады церкви реставрировали.
Текст: Алексей Паевский
Следите за нашими публикациями во ВКонтакте, Тelegram, Одноклассниках, Живом Журнале и Яндекс.Дзен