Сегодня «Российские древности» продолжат разбор материалов своего февральского путешествия по Крыму и мы с вами отправимся в город, который носил много разных имен. Основанная в VI веке до нашей эры Феодосия (Θεοδοσία, «Богом данная»), в XIII веке стала генуэзской Каффой. В XV веке после захвата османами она стала именоваться Кефе, а затем, после присоединения к России в 1783 году, снова стала Феодосией. Древний город сохранил в себе много древних памятников, часть из которых сконцентрирована в районе старой генуэзской крепости (район Карантина). В том числе – четыре средневековых храма, об одном из которых и пойдет сегодня речь. Впрочем, с этим храмом до сих пор связаны две неразгаданные загадки, которые по-прежнему обсуждаются в научном сообществе.
Во-первых: это греческий или армянский храм, и он носит посвящение Дмитрия Солунского или Степаноса (Стефана)? Во-вторых, кто автор прекрасных фресок в нем, частично сохранившихся и поныне? И не Феофан Грек ли это? Давайте разбираться.
Это очень простой храм без купола. Прямоугольная в плане, небольшая однонефная постройка с выступающей апсидой, имеет два хорошо выделенных объема: полукруглую апсидную часть и прямоугольный неф (размеры: по внешнему периметру 12,0 х 8,7 м, по внутреннему 10,5 х 6,9 м). Но греческий или армянский храм?
Сейчас на территории Карантина сохранились четыре средневековых храма. Помимо нашего Дмитрия/Стефана, это еще храм Иоанна Предтечи (он же — Иверской Богоматери), Иоанна Богослова и Георгия Победоносца.
По ведомости митрополита Игнатия в конце ХVIII века в городе существовало одиннадцать греческих церквей: Пресвятой Богородицы, св. Николая, св. Варвары, Преображения Христова, Вознесения Господня, св. Георгия, св. Георгия, св. Дмитрия, св. Параскевы, св. Феодоров Тирона и Стратилата и Успения Пресвятой Богородицы.
На генпланах того времени храм отмечен как греческий, а на одном из них указано посвящение его св. Дмитрию Солунскому. Но вот в XIX веке происходит странное. Вот что пишет об этом статья Е. Айбабиной и С. Бочарова «Об атрибуции одной из средневековых церквей Феодосии»:
«В 1872 году М. П. Погодиным был опубликован «План города Каффы 1784 г.» (крайне схематичный и малоинформативный), в настоящее время копия этого плана хранится в Феодосийском краеведческом музее (ФКМ. КП 57/1. Д 3431).
На экспликации к плану исследуемая церковь указана как «Армянская церковь св. Стефана с фонтаном 1491 г.» (Погодин 1872: 301-307. Таб. IV). Происхождение этого плана неясно, его исполнение не имеет ничего общего с планами, снятыми российскими военными топографами в конце ХVIII века (Халпахчьян 1979: 35-49), кроме того, обращают на себя внимание явные ошибки в экспликации: греческая церковь св. Параскевы названа армянской, а храм св. Феодоров Тирона и Стратилата назван греческой церковью св. Петра (Погодин 1872: Таб. IV ). В работе Х.Кучук-Иоаннесова об армянских рукописях Южной России и Крыма, изданной в 1892 году, храм уже называется армянским (Кучук-Иоаннесов 1892: 35)».
Этот храм запечатлен на акварели известного пейзажиста Константина Федоровича Богаевского, который оставил нам цикл зарисовок памятников архитектуры древней Феодосии. Богаевский всегда интересовался прошлым и еще в 1924 году стал членом Феодосийского отделения Российского общества по изучению Крыма (РОПИК).
Под именем Стефана этот храм и вошел в государственные реестры памятников, так он помечен и на Яндекс-картах, но… Каким же было посвящение храма и когда он был построен? Нам поможет сделать вывод фресковый ансамбль храма.
Вот как описывает его другая статья (которая, к слову, называет храм исключительно церковью Стефана), Дмитрия Абрамова, «Средневековые памятники архитектуры и искусства многонациональной Каффы»:
«Это единственный памятник Каффы, сохранивший на своих стенах остатки древней монументальной живописи. В относительно хорошем состоянии до нашего времени дошли фрагментарные фресковые росписи алтарной апсиды. В своде апсиды написан Христос Спаситель, восседающий на престоле. Справа от Иисуса Христа – Богоматерь, слева – Иоанн Предтеча.
Ниже передана сцена евхаристии. Ближе к центру алтаря изображен Иисус – Сын Божий с чашей (наполненной Его Спасительной кровью), правее – шесть апостолов, обращенных к Нему же. В левой части алтаря ближе к центру – Спаситель с хлебом (Жертвенным телом) и такая же группа апостолов левее Него. На оси композиции помещено поясное изображение Богородицы с Младенцем. На западной стене храма уцелели фрагменты фресок, передающих сцену Страшного суда. Сохранившиеся фотографии начала XX века позволяют утверждать, что здесь сохранялись изображения грешников в огненной реке, поверженный Иуда, а справа от входного портала – изображение райских врат с фигурами св. Серафима и Богородицы. Все эти сюжеты свидетельствуют о православной, греческой принадлежности храма».
Странный вывод, правда: статья Айбабиной и Бочарова тоже рассматривает фресковый ансамбль, тоже делает вывод по многим показателям (обилие греческих надписей, сюжетная схожесть с программами росписей храмов Византии и Руси, но не Армении и так далее) – но тогда храм должен иметь посвящение Дмитрия Солунского, а не Стефана. Впрочем, научная проработанность первой статьи действительно выше.
Кто же автор этих замечательных фресок? Все исследователи вспоминают, что в числе городов, в которых работал Феофан Грек, указана и Кафа. Но – есть одно но. Велик, огромен соблазн назвать единственные сохранившиеся фрески Феодосии феофановскими. Но это не очень верно. Некоторые исследователи так и поступают, некоторые просто упоминают этот факт и схожесть манер для того, чтобы датировать церковь широко XIV веком. Некоторые пишут «Они (фрески) выдают перо (почему перо же? – Р.Д.)добротного мастера, который являлся современником Феофана Грека и явно был хорошо знаком с творчеством великого изографа».
Так что давайте суммируем: храм греческий, храм – Дмитрия Солунского, храм, вероятнее всего – XIV века, а расписан он был византийским мастером, скажем аккуратно: «круга Феофана Грека». Оставим же Феофану единственный достоверный ансамбль фресок новгородской церкви Спаса на Ильине, о которой мы скоро тоже расскажем.
Чуть ниже храма расположен еще один памятник, еще одна древность: армянский фонтан. Не в нашем, современном, петродворецком понимании, а в понимании «источник воды».
Как пишется в статье, посвященной феодосийским фонтанам (а город веками славился этими источниками), «по свидетельству английского ученого и путешественника Э. Кларка, в генуэзской Каффе была сотня фонтанов: «Некоторые фонтаны очень древние, великолепно украшены мраморными резервуарами, барельефами и надписями. Фонтаны для питья, фонтаны для омовения ног перед храмами». Павел Сумароков насчитывал в Каффе около 70 родников-фонтанов, а на плане города 1784 г. были показаны уже 33 фонтана. Французский путешественник Луи де Судак именовал Феодосию «городом 80 фонтанов»».
Тем не менее, от турецкого периода Феодосии до нашего времени дошло всего лишь два. И один из них – именно этот, устроенный в 1491 году и потом восстановленным неким паломником Акопом в 1643. Фасад этого небольшого сооружения раньше венчала мраморная плита с надписью «сей родник построен в память Вардереса и его супруги Hyp-Малик в 1491 году». Плита эта утрачена. Тем не менее, сам фонтан действует.
Текст: Алексей Паевский
Следить за публикациями на портале можно в наших группах в Facebook, ВКонтакте и в Одноклассниках, а также на канале в Telegram. Кроме этого, у нас есть свой аккаунт в Instagram и канал в Яндекс-Дзен.